“Научный полк”: маскировка Москвы силами МАРХИ в годы Великой Отечественной войны

В мероприятиях по маскировке Москвы принимали участие многие московские архитекторы, в том числе преподаватели и выпускники ВХУТЕМАСа и МАРХИ – совместно с руководством штаба МПВО они разрабатывали, как сейчас сказали бы, всю стратегию грандиозной маскировки города.

Когда говорят о маскировке Москвы – в первую очередь речь заходит о самом центре города — маскировке Кремля, Манежа и Манежной площади, Большого театра. Часто вспоминают о маскировке архитектурных доминант, невольно ставших ориентирами для врага: колокольня Ивана Великого, Театр Красной Армии, или, например, шпили и купола в Ленинграде.

Значительно меньше говорят о маскировке аэродромов, крупных, а в годы Великой Отечественной войны ставших стратегическими, предприятий и заводов. Другие здания наоборот, требовалось частично разобрать, демонтировать кровли.

В этих работах, менее известных, но не менее важных, были заняты студенты Московского архитектурного института. Их труд позволил обеспечить бесперебойную работу нескольких московских заводов.

Об участии студентов Московского архитектурного института в маскировке Москвы опубликована статья Бориса Маркуса “Студенческий маскировочный батальон”. Об этих событиях написал Евгений Кувшинов, его воспоминания легли в основу главы “Московский архитектурный институт в годы войны” книги Якова Каждана “Дом на Рождественке”. И Маркус, и Кувшинов вспоминают о большой роли в маскировочных работах Петра Скокана. Интересно, что сам Пётр Скокан, заполняя анкету о своём военном опыте, эти факты не указывает, а описывает именно фронтовой опыт, не упоминая своего участия в важных работах по обеспечению безопасности тыла. Вместе с ними в группу вошли Николай Базалеев, Кирилл Антошин, Ю. Лебедев и В. Вагнер (расшифровка инициалов неизвестна). В работах по маскировке очень пригодился их опыт увлечения альпинизмом. Сегодня методы и технологии работы многих молодых людей, участвовавших в маскировке, и, конечно, студентов МАРХИ, мы назвали бы “промышленным альпинизмом”.

Маскировочный батальон на основе Московского архитектурного института был организован при московском штабе Местной Противовоздушной Обороны. Совокупно, направленные на маскировку студенты и студентки института рассматривались как батальон, состоящий из рот — курсов, которые в свою очередь делились на взводы — группы. Так, “гражданская” лекционно-семинарская система обучения обрела форму военной структуры.

Архитектурный опыт и понимание работы с объёмами привели молодых архитекторов к вопросам о действенности маскировки при разной освещённости, ведь объём считывается не только по цветам, но и по теням. Впрочем, штаб МПВО де-факто предоставил студентов и преподавателей-архитекторов самим себе, оставив за собой приёмку. Это было связано с тем, что консультанты и инструкторы МПВО направлялись на помощь исполнителям, не имевшим должных архитектурно-декораторских навыков.

Студенческому маскировочному батальону предстояло выполнить маскировку объектов на территориях заводов ЗИС (ЗИЛ), Подшипникового завода (ГПЗ – № 1 / “Шарикоподшипник”), “Калибр”, завода КИМ (АЗЛК / “Москвич”), “Динамо”, здания исполкома Коминтерна (у северных ворот ВДНХ) и ряда других объектов. Одной из самых важных проблем, волновавших работников МПВО, были трубы ТЭЦ. Из-за высоты и особенностей геометрии труб, а также сроков работ, невозможно было использовать строительные леса или краны. Вот здесь и пригодился альпинистский опыт. Работы были трамвоопасны, выполнялись на большой высоте, где был сильный ветер, и каждый инструмент на ветру становился всё менее и менее удобным.

Параллельно студенты занимались маскировкой цехов, их стен и, самое главное, кровель. Студенты тонировали стёкла фонарей и покрытий цехов,  чтобы те не отражали свет и не давали бликов. В соседнем Коломенском располагался совхоз им. Горького. Теплицы в этом совхозе не были замаскированы. Немецкая авиация во время очередного налёта спутала по лунным бликам на стеклянной поверхности теплицы и цеха ЗИСа … разбомбила их. Так, теплицы сыграли роль “ложного объекта” и производство было спасено.

Такие случаи скорее “курьёзны”. А в задачи маскировщиков как раз входило строительство ложных объектов. Как пишет Борис Маркус, по всему Подмосковью и всей стране были построены ложные нефтехранилища, элеваторы, аэродромы с взлётными полосами и даже ложными самолётами у ангаров. В одном Подмосковье объектов с полным воспроизведением инфраструктуры было два десятка. Например, по проекту архитектора Юрия Николаевича Шевердяева (выпускник 1931-го года) был построен “двойник” Капотненского нефтеперегонного завода.

На территории завода “Шарикоподшипник” ложные цеха были построены силами четверокурсников Московского архитектурного института — 4-й роты студенческого маскировочного батальона под руководством студента Сергея Змеула (в августе 1941 г. был призван по Коминтерновскому району Москвы, к которому территориально относился и Московский архитектурный институт. Служил в сапёрном батальоне, окончил Войну в звании гвардии капитана. Впоследствии получил звание майора. Профессор МАРХИ, в 1985-1988 гг. возглавлял кафедру Советской и современной зарубежной архитектуры).

На “Шарике” не только требовалось окрасить цеха, но и на неиспользуемых или заброшенных территориях завода построить декорации цехов. Как пишет Маркус — “здесь началось творчество”: создавались эскизы, блиц-проекты, в дело шёл хлам, скопившийся здесь же строительный мусор. За краткие сроки из найденных где-то рам парников были выстроены “крыши цехов”. “Новые цеха” были в шутку названы “Нью-Шарик”. Для пущей маскировки они были окрашены и затонированы так же, как и обычные цеха. Так же, но с сознательно допущенными “огрехами”: были оставлены щели и дыры, фрагменты незакрашенного стекла, чтобы через них пробивался свет от подведённых туда ламп. Было задумано, в случае налёта устраивать костры, имитирующие попадание бомбы. Такие ложные объекты отвлекали на себя внимание противника, внушали ему уверенность в выполнении умышленного, и позволяли без перерывов продолжать выпуск оборудования для фронта. Как пишет в своей статье Ю.Ю. Крамерер (инженер-полковник, в 1941-м г. начальник инженерного отдела штаба МПВО Москвы), более трети всех снарядов, выпущенных при налётах на Москву, “приманили” на себя именно такие ложные объекты.

…

К сожалению, фотографий маскировочных работ, выполненных студентами МАРХИ в открытом доступе при подготовке этой заметки найти не удалось.

…

Заметка подготовлена по материалам:

Маркус, Б. Студенческий маскировочный батальон / Б. Маркус // Архитектура и строительство Москвы. – 1995. – № 3. – С. 36-37.

Кувшинов, Е. 1941. Июнь-сентябрь-октябрь. Фрагменты памяти : [рукопись] / Е. Кувшинов // Хранится в фонде Музея Московской архитектурной школы, материалы опубликованы в составе: Каждан, Я. Дом на Рождественке / Я. Каждан. – Москва : РИФ “РОЙ”, 1998. – С. 65.

Дополнительная информация о боевом пути Сергея Георгиевича Змеула на портале Министерства обороны РФ «Память народа».

Иллюстрации:

1. Маскировка Москвы: ложная квартальная застройка на территории Кремля, Красной, Манежной и Театральной площадей. Немецкая аэрофотосъёмка. Опубликовано в:

Кремль бомбили восемь раз : Рассекреченные архивные документы рассказывают о масштабах разрушений в сердце советской столицы в годы Великой Отечественной войны / Ю. Борисёнок, С. Девятов, В. Жиляев, О. Кайкова // Родина. – 2017. – № 5. – URL: https://rg.ru/2017/05/10/rodina-kreml-1941-1942.html

2-3. Сканы статьи Бориса Маркуса в журнале Архитектура и Строительство Москвы

4-5. Сканы рукописи Е. Кувшинова “Июнь-сентябрь-октябрь. Фрагменты памяти”

6-7. Фото С. Г. Змеула. В документах в ЦАМО и в период преподавания в МАРХИ.