Интервью с проректором МАРХИ по научной работе Г.В. Есауловым

Во Всемирный день архитектуры на вопросы о современных тенденциях и особенностях научных исследований в отрасли рассказал проректор МАРХИ по научной работе, вице-президент РААСН  Георгий Васильевич Есаулов.

1. Сегодня отмечают всемирный день архитектора. Каждый год появляются новые тенденции. Какие они для сегодняшнего поколения?

Г.В. Когда мы говорим о поколении, то имеем ввиду и тех архитекторов, которые уже признанные мастера, и тех, кто вступает в проектную жизнь, и тех,  кто только поступил в архитектурный вуз. Эти категории, конечно, отличаются друг от друга, но их объединяет стремление создать архитектуру, достойную своего времени, своей страны. А для этого нужны очень разнообразные знания. Сегодняшняя архитектура – это очень сложный комплекс решаемых задач. И для того, чтобы создать новые образы в архитектуре, нужно прекрасно знать историю архитектуры, основы профессии, специальные дисциплины. В основе архитектуры есть «польза, прочность и красота», как сказал Витрувий. Сегодня это набор качеств расширяется. Новые знания идут из области самой технологии проектирования. Цифровые технологии заменяют многие ручные  процессы. Сегодня поиск архитектурного образа – это стремление создать не только нечто уникальное и невиданное, это стремление найти некую связь с традициями и культурой страны и регионов. И для того, чтобы это использовать, нужно изучать  историю.

Я считаю, что первой активно развивающейся тенденцией сегодня является рост интереса к историко-культурному наследию. Вторая – это  проектирование среды в целом, а не проектирование отдельного здания. Среды, в которой это здание может играть акцентную, доминирующую роль, но оно не живет само по себе, оно живет в окружении: того контекста, той территории, тех пространств. И от того, насколько органично получается это сделать архитектору, настолько его творчество успешно. Но все равно стилистика архитектурных решений сегодня занимает зодчих не меньше, чем  в прежние времена. Мы видим, как появляются здания, которые ощущаются как очень тонкое глубокое внимание к геометрии фасадов, к выстраиванию пропорций, к удлиненности окон, к стремлению подняться ввысь. Может быть, это извечная  мечта человека, она затрагивает и саму архитектуру. Мне кажется, что сегодняшние тенденции таковы.

А если говорить об инженерных, конструкторских решениях, они полны новаций, потому что инженерное дело развивается активно, также как, например, энергетика, солнечная энергия и т.д. Кроме двух уже названных мною основных тенденций, конечно, есть еще целый ряд других, безусловно.

2. Можно ли сказать, что сегодня профессия архитектора – это тесное взаимодействие со смежными областями? Если раньше говорили только о конструкциях и инженерных сетях, то сегодня – какие еще смежные дисциплины нужны?

Г.В. Сама архитектура становится сложнее. Ведь сама архитектура – это ответ на запросы жизни людей. А чтобы архитектурой ответить полноценно, достойно и своевременно, нужно знать особенности жизни конкретного человека. Поэтому сегодня, когда мы обращаемся к истории страны, к глубоким страницам ее истории, мы видим формы архитектуры, как они трансформировались, как менялись. Мы видим, каково поведение людей, насколько особенно важно знать, как ведут себя люди в пространстве среды, в интерьере. Для этого, конечно же, нужны знания из других наук, так называемых когнитивных наук, которые дают более глубокое представление о жизнедеятельности человека, его поведении. Поэтому архитектор, проектирующий для  людей, должен знать закономерности их поведения в различных ситуациях и обстоятельствах, в зависимости от возраста, например, или физических ограничений. Такие люди требуют особого внимания архитекторов. Есть закономерности поведения людей во время отдыха, во время работы и даже во время движения в транспорте. Архитектура нас окружает все время. Важны в равной степени знания психологии, социологии, демографии, возрастных особенностей людей. Такие общественно-гуманитарные дисциплины для архитектора играют неменьшее значение, чем инженерно-технические. И это, наверно, еще один важный вектор архитектурного образования, который мы должны использовать.

3. Какой, по Вашему мнению, должна быть архитектура будущего?

Г.В. Ответ на этот вопрос  всегда состоит из двух частей. Во-первых, она будет такой, как сегодня, потому что каждый город, каждый населенный пункт сохраняет в себе, как определенный пласт, нынешнее время, которое позже тоже станет одним из пластов. Это будет уже будущее, но которое мы создаем сегодня. Какой будет та архитектура…? Я думаю, что, во-вторых, она будет ближе к тому ощущению природы, которое в человеке заложено с его рождения,  к естественности. Я думаю, природа придет и в каменные города, только в ином понимании. Наверно, это будет природа города, которая уже сегодня насыщается зеленью: деревья на крышах, на балконах становятся обычным явлением в архитектуре.  Но природа будет выражаться и в том, как люди будут строить свою жизнь: более естественно, более разумно. Поэтому архитектура будет, как мне видится, по-прежнему столь же материальна  и основательна. Потому что в жизни важно иметь основу, важно иметь точку отправления. Динамичные системы –плавающие или летающие города, например – это лишь часть возможного будущего. Но основой останутся те города, которое создавало человечество за всю историю своего существования.